Самый массовый, самый противоречивый с момента появления, прошедший через все основные битвы авиации императорского флота – это все о нашем герое. Действительно, это очень противоречивый самолет. Но виной этому не идея конструктора, не заказы командования авиации флота, а роковое стечение обстоятельств.
Вообще история появления этого самолета – это история поиска решений техническим отделом штаба авиации флота. Ну а так как мы все люди в той или иной мере военные, то слово «бардак» - это лучший термин, характеризующий процессы, обычно происходящие в любой армии.
В заведении, которое именовалось «Кайгун Коку Хомбу», то есть, техотдел штаба морской авиации бардак лютовал. Но этому были весьма уважительные причины.
В рассказе о разведчике F1M от «Мицубиси» говорилось о том, что в морской авиации в начале 30-х годов существовала тактика, при которой на кораблях флота использовались два типа катапультных самолетов: ближнего двухместного разведчика и трехместного дальнего.
Ближний разведчик предполагалось использовать в качестве «глаз» для своего корабля и добычи сведений или корректировки артиллерийского огня корабля. Считалось возможным использование разведчика в качестве противолодочного самолета и даже составляющей системы ПВО корабля, для чего на самолетах устанавливалось курсовое вооружение.
Дальний разведчик предполагалось использовать для сбора сведений на большом удалении, так сказать – стратегический разведчик.
Развитие этих классов машин шло параллельно. Потребность в более новых дальних и ближних разведчиках флота удовлетворялась авиастроительными фирмами систематическими и регулярно на протяжении многих лет. Конкретно – до 1937 года.
В августе 1937 года начался военный конфликт, который многие историки считают началом Второй Мировой войны. Японо-китайская война. На тот момент японские корабли имели на вооружении достаточно современные катапультные разведчики обеих классов. Ближним разведчиком был «Накадзима» Тип 95 или E8N2, очень удачный самолет, а дальним – «Кавасаки» Тип 94 или E7K1. Понятно, что это были поплавковые бипланы.
В Китае авиация использовалась очень активно. Отлично обученные японские летчики на неплохих самолетах столкнулись с китайскими, не отличавшимися выучкой. А китайская авиация и вообще была выставкой авиахлама того времени. Но – весьма многочисленной. А потом в войну включились и советские пилоты-добровольцы на вполне современных И-15 и И-16. А китайцы набрались боевого опыта.
И японская авиация начала нести все более ощутимые потери. Самолетов стало не хватать, и было принято отчаянное решение: бросить на поддержку в качестве бомбардировщиков и штурмовиков поплавковые E8N2 и E7K1.
И у гидросамолетов получилось. И получилось настолько прилично, что японское командование морской авиации даже пересмотрело концепцию применения поплавковых разведчиков в сторону универсальности.
Изначально родилась идея совместить два класса разведчиков в одном универсальном самолете. Это должен был быть некий универсальный гидросамолет, способный выполнять функции разведчика, бомбардировщика, торпедоносца, корректировщика и даже истребителя. Самолет должен был обладать большой дальностью полета (автономность японцы рассчитывали в полетных часах, так что должно быть не менее 8 часов), самолет должен был уметь пикировать и вести маневренный бой.
Все это выродилось в спецификацию 10-Shi, на основании которой авиационные фирмы должны были разработать и предложить «Кайгун Коку Хомбу» прототипы. Но все пошло несколько не так, как хотелось бы военным.
Ознакомившись с требованиями спецификации 10-Shi, фирмы «Накадзима» и «Каваниси» пришли в ужас и от участия в конкурсе отказались. Оставшиеся «Аичи» и «Мицубиси» представили свои прототипы F1A1 и F1М1. Как уже рассказывалось в материале про творение «Мицубиси», фирма победила благодаря своим хорошим отношениям с адмиралом Ямамото. Процесс доводки самолета «Мицубиси» затянулся на два года, но самолет в итоге был принят на вооружение.
В целом F1M был весьма неплохой машина, маневренность и вооружение которого вполне соответствовало истребителям того времени, способная бомбить с пикирования, но радиус действия подкачал. Чуть более 400 морских миль. Таким образом, ни о какой стратегической разведке в интересах эскадры или флота не могло быть и речи.
И флот оказался перед неприятной дилеммой: то ли продолжать использовать окончательно устаревший Е7К1, а новый F1M не смог стать тем самолетом, который заменил бы его. Модификация Е7К2 не решила проблем, так что нужен был новый самолет.
И новая спецификация 12-Shi была представлена. В требованиях значился палубный поплавковый самолет со складным крылом, двухместный, с дальностью полета 650 миль, курсовым стрелковым вооружением и бомбовой нагрузкой до 250 кг.
В бой пошли фирмы «Накадзима», «Каваниси» и «Аичи». Как только фирмы приступили к работе, пришли данные о требованиях к трехместному самолету. Усилия разделились, «Накадзима» решили работать над двухместной машиной, «Каваниси» - над трехместной и только «Аичи» продолжали работать в обеих направлениях.
У «Аичи» был свой козырь: Йосисиро Мацуо, ученик Эрнста Хейнкеля, который в гидросамолетах был более чем сведущ. Помогали Мацуо Морисиги Мори и Ясусиpо Одзава.
Е12А1 (двухместный) и Е13А1 (трехместный) были очень похожи внешне. Трехместный самолет ожидаемо был немного больше и на нем отсутствовало курсовое вооружение. Плюс дальний разведчик оснащался менее мощным двигателем «Мицубиси» MK2A «Zuisei 11» мощностью 875 л.с.
Обе машины имели складные консоли крыла, очень напоминая этой деталью разрабатываемый фирмой «Аичи» палубный пикировщик D3A1.
Работа велась настолько интенсивно, что уже в апреле 1938 года оба прототипа вышли на испытания. Е13А1 оказался быстрее и маневреннее, чем двухместный собрат и ожидаемо имел большую дальность полета.
И в этот момент «Кайгун Коку Хомбу» наконец определился с требованиями к двухместному разведчику и… закрыл программу, решив, что «Мицубиси» 1M будет достаточно. И рекомендовал всем участникам продолжить работу над дальним разведчиком.
В октябре на испытаниях сошлись самолеты от «Аичи» Е13А1 и «Каваниси» Е13К1.
Машина «Каваниси» по многим показателям превзошла изделие «Аичи», за исключением скорости, но оказалась более сложной как конструктивно, так и в плане эксплуатации.
Однако летом 1939 года оба прототипа «Каваниси» были потеряны в катастрофах. Так что в финал самолет «Аичи» вышел в одного и ожидаемо победил.
В декабре 1940 года гидросамолет «Аичи» был принят на вооружение авиации флота под обозначением «Rei-shiki minakami tei satsu-ki», то есть, «Морской разведывательный самолет Тип 0 Модель 11» или E13A1. В процессе эксплуатации длинное название самолета как обычно сократили в «Reisu», то есть, «Вода-ноль».
Выпускали «Рейсу» на заводе «Аичи» в городе Фуканата, на заводе фирмы «Ватанабе» в Кюсю и в 11-м арсенале морской авиации в городе Хиро. Всего было произведено 1 418 самолетов. Причем, фактически за все время выпуска Е13А1 не модернизировался.
Модификация Е13А1а имела под собой только схему крепления поплавков.
Модификация Е13А1b имела на борту радар Type 3 Ku Мodel 6. Антенны РЛС устанавливались вдоль хвостовой части фюзеляжа по бортам и на передней кромке крыла.
Модификация Е13А1с заключалась в замене 7,7-мм пулемета в кабине стрелка на 20-мм пушку Тип 99-1. Это была попытка усилить оборону самолета.
Очевидно, что так называемые модификации не вносили сколь-либо значительных изменений в конструкцию самолета.
В боевые подразделения «Рейсу» начал поступать в самом конце 1940 года. Сперва летный состав переучивался в учебных эскадрильях, а боевое крещение машина получила в октябре 1941 года в Китае. Шесть Е13А1 совершили несколько боевых вылетов на бомбежку железной дороги Ханкоу-Кантон и прикрывали корабли, наносившие артиллерийские удары по объектам в Китае.
К моменту вступления Японии во Вторую Мировую войну Е13А1 уже был на вооружении многих частей морской авиации. Чичиджима, Сасебо, Оминато, Кваджалейн, Иводзима, Палау – неполный список мест, где уже базировались «Рейсу».
Если коллеги от «Мицубиси» F1М2 в основном поступали на вооружение береговых баз, то дальние разведчики от «Аичи» шли на удаленные острова и корабли Императорского флота. Дальнему разведчику нечего делать в метрополии, не так ли?
Основными носителями дальних разведчиков стали боевые корабли.
Легкие крейсера японского флота получили по одному «Рейсу». Так как легкие крейсера старых типов («Кума», «Яхаги»), которые использовались как лидеры эсминцев, должны были иметь возможность вести разведку в интересах флотилий эсминцев.
Далеко не все крейсера получили новые гидропланы, потребность флота опережала возможности заводов, так что на некоторых вплоть до момента массового демонтажа катапульт служили «старички» Е7К.
Тяжелые крейсера тоже получили «Рейсу». Обычно на кораблях этого класса базировались два F1M2 и один Е13А1. Были исключения: на крейсерах «Тоне» и «Тикума» авиагруппа была увеличена до 5 самолетов, так что на этих кораблях было по два Е13А1. И в 1943 году тяжелый крейсер «Могами» был перестроен в авианесущий путем демонтажа кормовых башен. Его крыло состояло из 7 самолетов, три F1M2 и четыре Е13А1.
«Рейсу» на тяжелом крейсере "Аоба
"Линейные крейсера типа «Конго» тоже получили в свое распоряжение «Рейсу». Должны были иметь разведчиков все линейные корабли флота без исключения, но по факту Е13А1 базировались только на «Конго», «Харуна», «Кирисима» и «Хиэй». Возможно, в составе звеньев «Ямато» и «Мусаси», которые должны были по штату иметь 7 разведчиков всех типов, были и «Рейсу», но четких данных об этом нет.
Возникает вопрос: насколько были полезны эти разведчики? Скажем так: их роль в получении своевременных данных о противнике была весьма значительна, особенно если вспомнить то отставание Японии в области радаров, которое имело место быть.
Так что многочасовые монотонные полеты «Рейсу» над поверхностью океана, имеющие целью найти и оценить силы противника были очень полезны. Вообще без участия «Рейсу» не обходилась ни одна крупная операция японского военного флота. Разведка – это очень важная составляющая.
Именно «Рейсу» с японских тяжелых крейсеров за час до атаки Перл-Харбора обнаружили, что приоритетные цели (авианосцы) ушли из Перл-Харбора. И вся мощь соединения Ямамото обрушилась на линкоры.
И в этом немалая заслуга экипажей «Рейсу».
Хотя буквально через несколько месяцев экипаж гидроплана с крейсера «Тоне» «прославился» в сражении у Мидуэя, обнаружив американские авианосцы, но не сумев передать информацию на свои корабли. То ли рация не работала, то ли работала, но на другой частоте, это у же не так важно. Важно то, что четыре японских авианосца отправились на дно и унесли с собой стратегическое преимущество Японии в войне.
Утрата Японией преимущества как в самой войне, так и в воздухе весьма негативно отразилась на самом ведении войны. «Рейсу» продолжали летать на разведку, но чем дальше, тем более самоубийственными становились эти полеты. Шансов отбиться от истребителей противника с помощью одного пулемета 7,7-мм не было совсем. Да и скорость не позволяла уйти от «Хэллкэтов» и «Корсаров». Так что во второй половине войны полеты на «Рейсу» становились сродни полетам камикадзе: билет в одну сторону, до соприкосновения с противником.
Лучшей иллюстрацией может служить участие «Рейсу» в битве у Марианских островов в 1944 году. Так как на японских крейсерах, выполнявших функцию разведчиков все еще имела место нехватка радаров, то на Е13А1 была возложена основная нагрузка по поиску американских кораблей. В составе эскадры адмирала Одзавы имелось 28 «Рейсу».
19 июня Одзава в 4.45 приказал поднять в воздух 16 гидропланов и начать разведку.
Один из гидропланов обнаружил группу эскортных авианосцев адмирала Хэррила и линкоры адмирала Ли. Взлетевшие американские истребители сбили 5 из 16 «Рейсу».
Вторая группа из 14 разведчиков вылетела в 5.15. Эти самолеты обнаружили эсминцы группы Ли. Американские истребители сбили 7 машин.
В третьей группе летели уже самолеты разных типов, «Рейсу» было два и оба были потеряны. Группа обнаружила авианосцы противника.
Назвать хорошей работу японской разведывательной авиации нельзя. Это показали дальнейшие весьма хаотичные атаки японских ударных самолетов по американским кораблям. Многие группы японских самолетов не находили целей или работали по второстепенным. В итоге, как известно, большая часть японских торпедоносцев и бомбардировщиков была сбита американскими истребителями, наводимыми по радарам. Потери Одзавы составили около 330 самолетов из 440 имевшихся в наличии.
На следующий день Одзава продолжил разведку. Из первых 9 разведчиков, которые, кстати, никого не обнаружили, было потеряно 3. Вторая партия из 6 «Рейсу» была полностью уничтожена американцами.
Когда остатки эскадры Одзавы пришли в Японию, из 28 «Рейсу» в наличии осталось 2 самолета.
Кроме катапульт кораблей Е13А1 активно использовался и с береговых баз гидроавиации. Конечно, собирать разведывательные полки/кокутай не было смысла, но почти на всех береговых базах имелись «Рейсу» в количества от 2 до 5 единиц.
Е13А1 на береговой катапульте
Огромная база гидроавиации в Шортлэнд Харбор была крупнейшей базой в Тихом океане. Там несли службу Е13А1 и кроме того, там же базировались гидроавианосцы из «Ударного соединения R», которым японцы пытались компенсировать потерю своих авианосцев.
"Камикава Мару
"На гидроавианосцах «Камикава Мару», «Читозе», «Санье Мару» и «Сануки Мару» имелось 9 Е13А1.
Действия этих кораблей остались в тени их больших собратьев, хотя гидроавианосцы никто не жалел и их бросали во все сражения, в отличие от классических авианосцев. Гидросамолеты с этих носителей воевали по всей акватории Тихого океана, от Алеутских островов до Соломоновых. И порой вполне успешно.
Единственное, что свело на нет все усилия японцев – это то, что американцы смогли строить авианосцы в бешеном темпе и компенсировать все потери флота в этом классе кораблей.
Соответственно, колесные истребители, взлетающие с авианосцев легко и непринужденно расправлялись с гидропланами японцев.
Но в самом начале войны гидропланы весьма неплохо поработали на благо императорского флота. Были даже случаи «боевого» применения «Рейсу», хотя это больше смахивало на анекдот.
7 декабря 1941 года «Камикава Мару» на пару с гидроавианосцем «Сагара Мару» входили в состав Южного Экспедиционного флота сил вторжения, выделенных для захвата Малайи.
В 08.20 местного времени в Сиамском заливе в 20 милях на северо-запад от острова Панджанг один из «Рейсу» с «Камикава Мару», пилотируемый младшим лейтенантом Огата Ейичи, заметил британскую летающую лодку «Каталина».
Огата атаковал летающую лодку, приказав своему стрелку сбить ее из… хвостового пулемета.
«Рейсу» преследовал «Каталину», пилотируемую уорент-офицером Уильямом Веббом, в течение 25 минут. Стрелок Огаты выпустил все 8 магазинов своего пулемета, Но «Каталине» 7,7-мм пули не причиняли особого вреда. Больший вред нанесла рация «Рейсу», с помощью которой были вызваны армейские истребители Ki-27, которые в итоге и загнали «Каталину» в воду.
Эта летающая лодка стала первой потерей британцев на Тихом океане.
Кстати, «Рейсу» отметились и в воздушном пространстве СССР. Несмотря на подписанные договоры о нейтралитете, в феврале 1942 года Е13А1 с «Камикава Мару» неоднократно посещали территорию СССР на Камчатке.
В июне 1942 года «Рейсу» в количстве 8 штук участвовали в захвате острова Кыска на Алеутской гряде и занимались разведкой в этом районе до мая 1943 года. Все 8 Е13А1 были потеряны, причем, без противодействия противника, которого в районе не было. Непогода сказалась не менее эффективна, чем истребители.
Основные потери «Рейсу» понесли в конце 1944 года, во время сражения за Филиппины. Там было потеряно большое количество этих гидропланов. К моменту завершающей фазы войны, битве за Окинаву, уцелевшие Е13А1 были переданы «отрядам специальных атак», то есть, камикадзе.
Отряды «Сакигаке-тай» №1 и №2, «Котохира-Суйчин-тай» были укомплектованы бывшими разведчиками Е13А1 и Е7К2. Все переделки свелись к возможности подвески 250-кг бомбы. В течении мая 1945 года пилоты этих подразделений сделали все, что от них зависело для противостояния американскому флоту.
После окончания войны «Рейсу», разбросанные по островам Тихого океана, в основном нашли свой финал на свалках авиатехники. Хотя пять Е13А1 довольно долго использовались французами в Индокитае, где летали до 1948 года.
До 1948 года шесть «Рейсу» служили в Королевских ВВС Таиланда.
Слабое (никакое) оборонительное вооружение, отсутствие бронезащиты экипажа и протектирования топливных баков не сделали «Рейсу» уникальным самолетом. Но для своего времени это был весьма удачный самолет. Особенно для выполнения главной своей задачи: разведки. 10 часов, которые «Рейсу» мог пробыть в воздухе, сделали его поистине незаменимой машиной.
Без участия дальних разведчиков «Рейсу» не обходилась ни одна операция японского флота. Но эти труженики войны всегда оставались в тени своих ударных собратьев. Хотя, честно говоря, немного могли бы пилоты бомбардировщиков и торпедоносцев без той информации, которую добывали разведчики.
Из полутора тысяч «Рейсу» до сегодняшнего дня дожил один самолет, который подняли из воды фанатичные поклонники японского флота (а их в Японии очень много) и теперь машина находится на реставрации в музее города Сасума.
И много «Рейсу» являются предметами экспозиции в многочисленных лагунах Тихого океана и в джунглях на островах у этих лагун.
Обычная история для проигравших.
ЛТХ Е13А1
Размах крыла, м: 14,50
Длина, м: 11,30
Высота, м: 4,70
Площадь крыла, м2: 36,00
Масса, кг
— пустого самолета: 2 642
— нормальная взлетная: 3 640
— максимальная взлетная: 4 000
Двигатель: 1 х Mitsubishi MK8D «Kinsei 43» х 1080 л.с.
Максимальная скорость, км/ч: 375
Крейсерская скорость, км/ч: 220
Практическая дальность, км: 2 090
Максимальная скороподъемность, м/мин: 495
Практический потолок, м: 8 730
Экипаж, чел: 3
Вооружение:
— один 7,7-мм пулемет тип 92 на подвижной установке назад;
— 1 х 250-кг бомба или 4 х 60-кг глубинные бомбы.
Источник: topwar.ru
